Неотложный обыск в жилище и оценка Европейского Суда

21 декабря 2021 года Европейский Суд опубликовал постановление по делу "KUZMINAS v. RUSSIA", в котором установил нарушение статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на уважение частной и семейной жизни. Заявителю присуждена компенсация морального вреда в размере 2000 евро.

Жалоба касалась вопроса законности проведения на основании постановления следователя в 2011 году неотложного обыска в жилище заявителя, подозреваемого в сбыте наркотических средств, и подходом судов первой и апелляционной инстанций к рассмотрению ходатайства следователя о признании его решения о производстве обыска законным и обоснованным.

Неофициальный перевод постановления ЕПСЧ можно скачать по ссылке:

Перевод постановления ЕСПЧ_KUZMINAS v. RUSSIA

.docx

Скачать DOCX • 123KB

ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ ДЕЛО КУЗЬМИНАС ПРОТИВ РОССИИ (Жалоба №69810/11) ПОСТАНОВЛЕНИЕ Статья 8 • Жилище и частная жизнь - Незаконный и необоснованный обыск жилища заявителя в связи с расследованием уголовного дела, связанного с наркотиками, с использованием "неотложной процедуры"

- Неадекватный судебный пересмотр ex post facto СТРАСБУРГ 21 декабря 2021 Это постановление является окончательным, но может быть подвергнуто редакционной правке.

По делу Кузьминас против России,

Европейский суд по правам человека (Третья секция), заседающий в качестве Палаты в составе:

Жорж Раварани, председательствующий,

Георгиос А. Сергидес,

Дмитрий Дедов,

Дариан Павли,

Питер Роосма,

Андреас Цюнд,

Фредерик Кренк, судьи,

и Милан Блашко, секретарь секции,

Принимая во внимание:

жалобу № 69810/11 против Российской Федерации, поданную в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ("Конвенция") гражданином России Денисом Геннадьевичем Кузьминасом ("заявитель"), 20 октября 2011 года;

решение об уведомлении Правительства Российской Федерации ("Правительство") о подаче жалобы;

замечания сторон;

Обсудив при закрытых дверях 30 ноября 2021 года,

Выносит следующее постановление, которое было принято в этот день:

ВСТУПЛЕНИЕ

1. Настоящее дело касается обыска в доме заявителя при неотложных обстоятельствах и его последующего судебного пересмотра.

ФАКТЫ

2. Заявитель родился в 1978 году и был задержан в Славяновке, Калининградская область. Ему была предоставлена юридическая помощь, и в суде его представлял г-н В.А. Филатьев, адвокат, практикующий в Калининграде.

3. Правительство первоначально представлял г-н М. Гальперин, представитель Российской Федерации в Европейском суде по правам человека, а в последнее время - г-н М. Виноградов, его преемник на этом посту.

4. Факты дела, представленные сторонами, можно кратко изложить следующим образом.

5. 02 февраля 2011 года полиция провела проверочную закупку наркотиков у г-на С. На допросе после задержания, примерно между 19 и 20 часами, г-н С. назвал адрес человека по имени "Кузя", у которого он якобы купил наркотики.

6. 03 февраля 2011 года полиция провела проверочную закупку наркотиков у заявителя, который проживал по адресу, указанному г-ном С. Около 14:00 они провели обыск в квартире заявителя на основании постановления о неотложном обыске, выданного следователем. В постановлении о производстве обыска упоминались события предыдущего дня: уголовное дело, возбужденное в отношении г-на С., проверочная закупка наркотиков у него и допрос, в ходе которого г-н С. назвал адрес заявителя. В постановлении о производстве обыска также упоминалось, что, согласно "оперативно-розыскной информации", в квартире по адресу, указанному г-ном С., зарегистрирована женщина, проживающая в квартире, а ее партнер известен как "Кузя". На основании вышеизложенной информации следователь пришел к выводу, что имеются достаточные основания полагать, что в вышеуказанной квартире "могут находиться наркотики, психотропные и ядовитые вещества, другие предметы, запрещенные к обороту, деньги и ценности, полученные незаконным путем, а также другие материалы и документы, имеющие значение для уголовного расследования, и что, следовательно, необходимо срочно провести обыск, поскольку обычная задержка в двадцать четыре часа для получения судебного разрешения на обыск может привести к утрате материалов, имеющих значение для уголовного расследования".

7. В неустановленную дату следователь подал ходатайство в суд первой инстанции о признании обыска от 3 февраля 2011 года законным. К ходатайству были приложены копии постановления следователя о производстве обыска от 3 февраля 2011 года и протокола обыска.

8. 09 февраля 2011 года Московский районный суд Калининграда ("районный суд") рассмотрел вышеупомянутое ходатайство. В своем решении он повторил содержание постановления следователя о производстве обыска; далее он указал, что постановление о производстве обыска было вынесено и исполнено 3 февраля 2011 года и что ходатайство следователя о признании обыска законным поступило в суд 9 февраля 2011 года. Районный суд, "изучив представленные ему материалы", постановил, что у следователя были достаточные основания полагать, что по месту жительства заявителя будут обнаружены "наркотики, психотропные и ядовитые вещества, другие предметы, запрещенные к обороту, деньги и ценности, полученные в результате незаконной деятельности, а также другие материалы и документы, имеющие значение для следствия". Районный суд далее отметил, что "обыск был проведен в неотложных условиях", и в заключение признал обыск законным.

9. Заявитель подал апелляцию на решение от 9 февраля 2011 года. В частности, он жаловался на то, что решение суда было незаконным и необоснованным. Он также утверждал, что у следователя было достаточно времени для получения судебного разрешения до проведения обыска. Он также жаловался, что не был соблюден срок подачи ходатайства о подтверждении законности неотложного обыска.

10. 06 сентября 2011 года Калининградский областной суд ("Областной суд") оставил в силе решение от 9 февраля 2011 года. Он признал постановление следователя о производстве обыска обоснованным и что оно было исполнено в неотложных обстоятельствах, со ссылкой на "риск утраты материалов, имеющих значение для расследования". Областной суд не рассмотрел жалобу заявителя на несоблюдение срока подачи ходатайства о судебном рассмотрении постановления о производстве обыска при неотложных обстоятельствах.

ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВО

11. Для проведения обыска по месту жительства требуется разрешение на обыск, выдаваемый судом на основании ходатайства следователя (статья 165 Уголовно-процессуального кодекса). В экстренных случаях - " when a search cannot be postponed" (“когда производство [обыска] не терпит отлагательства”) – обыск может быть проведен без предварительного судебного разрешения по постановлению следователя. В таких случаях следователь должен уведомить прокурора и судью о неотложном обыске не позднее чем трех дней после его проведения. К вышеуказанному уведомлению следует приложить копии постановления следователя о производстве обыска и протокола обыска. Судья должен рассмотреть вопрос о законности обыска в течение двадцати четырех часов после получения уведомления следователя о неотложном обыске (статья 165 §§ 2 и 5 Уголовно-процессуального кодекса).

ЗАКОН

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЕЙ 8 И 13 КОНВЕНЦИИ

12. Заявитель жаловался на то, что в его квартире был проведен незаконный обыск и что не было эффективного судебного обжалования обыска. Он ссылался на статьи 8 и 13 Конвенции, которые гласят следующее:

Статья 8

“1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.”

Статья 13

“Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.”

A. Приемлемость

13. Суд отмечает, что жалоба не является ни явно необоснованной, ни неприемлемой по любым другим основаниям, перечисленным в статье 35 Конвенции. Поэтому оно должно быть признано приемлемым.

B. Существо дела

1. Доводы сторон

14. Заявитель утверждал, что следственные органы допросили г-на С. 02 февраля 2011 года и имели достаточно времени для планирования проверочной закупки наркотиков у заявителя на следующий день, что означает, что у них также было достаточно времени для получения судебного разрешения на проведение обыска в его квартире. Не было никаких исключительных обстоятельств, оправдывающих срочность проведения обыска без предварительного судебного разрешения. Далее заявитель утверждал, что следователь нарушил национальную правовую процедуру, так как поздно уведомил суд о неотложном обыске. Наконец, заявитель утверждал, что национальные суды рассмотрели только формальную законность и обоснованность обыска, но не проверили, был ли он необходим в демократическом обществе. Он считал, что его права по статьям 8 и 13 Конвенции были нарушены.

15. Правительство утверждало, что обыск в квартире заявителя был проведен в соответствии с национальным законодательством и на достаточных основаниях. Обыск был "необходим в демократическом обществе" и, следовательно, требования статьи 8 Конвенции были соблюдены. У заявителя также была реальная возможность добиться судебного обжалования обыска, поэтому требования статьи 13 Конвенции также были соблюдены.

2. Оценка Суда

16. Суд рассмотрит настоящее дело в свете общих принципов, кратко изложенных в недавнем деле Тортладзе против Грузии (№ 42371/08, §§ 55-58, 18 марта 2021 г.).

17. Суд повторяет, что выражение "в соответствии с законом" в статье 8 § 2 Конвенции по существу отсылает к национальному законодательству и устанавливает обязательство соответствовать его материальным и процессуальным нормам (см., например, Владимир Полищук и Светлана Полищук против Украины, № 12451/04, § 44, 30 сентября 2010 г.). Однако толкование и применение внутреннего законодательства возлагается в первую очередь на национальные органы власти, в частности на суды, если нет указаний на то, что национальные органы власти применили закон произвольным образом (см. дело "Пентикяйнен против Финляндии [GC]", № 11882/10, § 85, ЕСПЧ 2015, и дело "Амаглобели и другие против Грузии", № 41192/11, § 33, 20 мая 2021 г.).

18. В данном деле заявитель утверждал (см. пункт 9 выше), что следователь не уведомил суд первой инстанции о неотложном обыске в установленный законом трехдневный срок (см. пункт 11 выше). Действительно, обыск был проведен 3 февраля 2011 года, а районный суд получил уведомление следователя о нем 9 февраля 2011 года (см. пункт 8 выше), т.е. через шесть дней после обыска, а не через три дня. Таким образом, утверждение заявителя о явном нарушении внутригосударственной правовой процедуры представляется достаточно правдоподобным, чтобы потребовать ответа от национальных судов.

19. Однако, когда заявитель поднял этот вопрос в областном суде, суд не стал его рассматривать (см. пункт 10 выше). В таких обстоятельствах невозможно сказать, что толкование и применение внутреннего законодательства национальными судами было обоснованным и разумным (сравните, например, Тортладзе, упомянутый выше, § 62).

20. Таким образом, Суд приходит к выводу, что рассматриваемое вмешательство не было "в соответствии с законом" по смыслу второго пункта статьи 8 Конвенции.

21. Хотя вышеуказанный вывод сам по себе может служить основанием для признания нарушения статьи 8 Конвенции (см., например, Аваз Зейналов против Азербайджана, №№ 37816/12 и 25260/14, §§ 81-82, 22 апреля 2021 года), Суд считает важным дополнительно отметить следующее (см. mutatis mutandis, Сирык против Украины, № 6428/07, § 39, 31 марта 2011 года, и Зличич против Сербии, №№ 73313/17 и 20143/19, § 94, 26 января 2021 года).

22. Несомненно, обыск преследовал законную цель, а именно предотвращение преступлений и защиту прав других лиц (см. Тортладзе, цитированный выше, § 63 с дальнейшими ссылками).

23. Что касается соразмерности рассматриваемого вмешательства, Суд отмечает, что в постановлении следователя о производстве обыска (см. пункт 6 выше) не были указаны неотложные обстоятельства, которые якобы потребовали проведения срочного обыска без предварительного судебного разрешения. Ничто не подкрепляло ходатайство следователя общего характера о том, что отсутствие срочного обыска "может привести к утрате материалов, имеющих значение для уголовного расследования". Суд отмечает, что между допросом г-на С. примерно с 19 до 20 часов 2 февраля 2011 года и обыском в квартире заявителя в 14 часов на следующий день, 3 февраля 2011 года, следственные органы планировали и готовили, предположительно с необходимого одобрения руководства, проверочную закупку наркотиков у заявителя. Однако в течение этого времени они не смогли, по причинам, которые остаются неясными, получить судебное разрешение на обыск. По мнению Суда, в обстоятельствах данного дела правительство не смогло оправдать обращение к срочной процедуре (см. Тортладзе, цитированный выше, § 64).

24. Кроме того, Суд считает, что отсутствие предварительного судебного разрешения на обыск не оправдывается наличием судебного пересмотра ex post facto в данном деле, поскольку национальные суды в своих решениях не проработали вопрос о необходимости обыска в неотложных обстоятельствах (там же, § 65). Они также не рассматривали вопрос о том, была ли данная мера "необходимой в демократическом обществе" и соразмерной преследуемой законной цели (см. пункты 8 и 10 выше).

25. Суд также отмечает, что, кроме постановления следователя о производстве обыска и протокола обыска, судье, проводившему проверку, не было представлено никаких других документов из материалов следствия. Суд считает, что в отсутствие таких документов судья не мог оценить ни степень обоснованного подозрения, которое власти имели в отношении заявителя перед обыском его квартиры, ни срочность и необходимость проведения обыска без предварительного судебного разрешения.

26. Поэтому Суд приходит к выводу, что обыск в квартире заявителя не соответствовал закону и не сопровождался надлежащими и достаточными гарантиями, включая эффективный судебный контроль.

27. Соответственно, имело место нарушение статьи 8 Конвенции.

28. Учитывая выводы относительно отсутствия эффективного судебного пересмотра в данном деле (см. пункты 24-26 выше), Суд не считает необходимым рассматривать вопрос о том, имело ли место также нарушение статьи 13 Конвенции.

II. ДРУГИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

29. Наконец, заявитель жаловался, что обыск в его квартире и последующее судебное рассмотрение нарушили его права по статье 6 Конвенции и статье 1 Протокола № 1 к ней. Однако, принимая во внимание все имеющиеся в его распоряжении материалы, Суд считает, что вышеуказанные жалобы не обнаруживают никаких признаков нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или Протоколах к ней. Поэтому данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная, в соответствии со статьей 35 §§ 3 (a) и 4 Конвенции.

III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

30. Статья 41 Конвенции предусматривает:

“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, и если внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.”

A. Ущерб

31. Заявитель требовал 50 000 евро (EUR) в отношении морального ущерба.

32. Правительство заявило, что если Суд установит нарушение Конвенции в отношении заявителя, ему должна быть присуждена справедливая компенсация в соответствии с установленным прецедентным правом Суда.

33. Суд присуждает заявителю 2 000 евро в качестве компенсации за моральный ущерб, плюс любой налог, который может быть взыскан.

B. Расходы и издержки

34. Заявитель не представил никаких требований по данному разделу.

C. Проценты по умолчанию

35. Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

ПО ЭТИМ ПРИЧИНАМ СУД, ЕДИНОГЛАСНО,

1. Признает жалобы по статьям 8 и 13 Конвенции, касающиеся обыска в квартире заявителя, приемлемыми, а остальную часть жалобы - неприемлемой;

2. Постановляет, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;

3. Постановляет, что нет необходимости рассматривать жалобу по статье 13 Конвенции;

4. Постановляет,

(a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев с даты вступления постановления в законную силу в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции 2000 евро (две тысячи евро), которые должны быть конвертированы в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на дату расчета, плюс любой налог, который может быть взыскан, в отношении морального ущерба;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5. Отклоняет оставшуюся часть требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке и направлено в письменном виде 21 декабря 2021 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.

Милан Блашко Жорж Раварани Регистратор Председательствующий